— И хорошо достал, — подхватил охотник, — просто загляденье. Но давай не будем дразнить гусей, ага? Там куча детей будет.
Вздрогнув, Кобылин потянулся за пистолетом, но замер, поймав серьезный взгляд координатора.
— Вообще-то я бросаю, — виновато сказал Григорий, заметив взгляд Алексея. — А теперь, парень, рассказывай, как тебя угораздило связаться с этим сумасшедшим домом.
— Есть разговор, — отозвался Кобылин, присаживаясь на табурет и наливая себе чай. — Серьезный.
Сверху зрелище выглядело не так отвратительно — это Алексей понял, едва распрямился и взглянул на раздавленного упыря. Ноги подгибались, пытаясь сложиться перочинным ножом, и Кобылин оперся на верную лопату, как на костыль. В животе завозился слизкий ком, но Кобылин не обратил на него внимания — за последние сутки он слишком устал, чтобы испытывать омерзение или тошноту.
— А? — встрепенулся Кобылин, очнувшись от неприятных воспоминаний. — Что операция?