Разобравшись с пищей телесной, Алекс ощутил голод духовный. Лениво просматривая вечерние программы, он отчетливо понял, что очень мало знает о том мире, что открылся ему в подвале игрового центра. Он хотел знать больше — об упырях, оборотнях, привидениях и всем том, что могло внезапно вывернуться из-за угла, чтобы попробовать Алексея Кобылина на зуб.
На глазах Блади темное пятно на диване вдруг обрело законченные черты, стало логичным и понятным: Анхол сидел в центре, обнимая за плечи двух девчонок, что прижимались к нему всем телом. Одна из них повернула голову к гостю, и на белое как простыня лицо лег красный свет. Губы, намазанные яркой помадой, казались черным провалом.
Темная прихожая оказалась больше похожа на тамбур — квадратная клетушка, из которой вели две двери, в разные комнаты, поделенные, видимо, между двумя жильцами. Одна оставалась едва различимым силуэтом в темноте, а вот из-под второй лился свет, освещая мокрые ботинки, выстроившиеся вдоль стены прихожей. Кобылин вытащил из кармана руку с пистолетом, прикрыл его полой куртки и бесшумно шагнул вперед. У двери он задержался — на секунду, не больше — пытаясь поймать ускользающий ритм операции. Нужно оседлать волну событий, катиться на ней, как серфер на волне, и тогда она вынесет туда… Куда надо. Затаив дыхание, Кобылин толкнул дверь, и она распахнулась настежь.
— Да. Едем на точку. Да, все по плану. Нет, подкрепления не надо. Хорошо. Отбой.
— Очень приятно, — вежливо отозвался Алекс. — Алексей Кобылин. Можно просто Алекс.
— Инга, — позвал он, — ты можешь идти? Инга!