— Нет, спасибо. И можно просто Илона, без «госпожа», — откликнулась я, подгребая к себе ложку и вдыхая вкусный запах.
— Ничего, кроме того, что твоя мама отказывается всех кормить, пока ее доченька и новоявленный сынок не соизволят открыть глазки и выползти на кухню! — выдал мне информацию папа.
Найдя закоулок потемнее, я распотрошила вещевой мешок, извлекая оттуда коричневое простое платье, обнаруженное в гардеробной принцессы и принадлежавшее ее беглой служанке. Под горестные стенания Иалоны о недопустимости подобного туалета на ее царственной особе я переоделась, с грехом, пополам запихав бюст в уготовленное ему место, и натянула чепчик, вызвав еще более бурные протесты.
Сначала на зеленый ковер набежали собаки, закрутились, завыли и остановились. Сбилась свора пятнистых собачек на месте, лает, но не кусает. Наверное, Форсет свою любимицу и тут сумел от Кондрада защитить.
Утром зеленолицая от страха служанка принесла нам бутерброды. В ответ на наше удивление поведала: весь кухонный состав челяди во главе с шеф-поваром в бегах. Кондрад, не выходя из «уголка задумчивости», мечет молнии, угрожая всеми небесными карами отравившему его мерзавцу. Слава богу, молнии воображаемые, брызги до нас не долетят. Мы тут же сделали вид, что мы как бы не при делах, и попросили приносить нам сведения о состоянии здоровья жениха, типа волнуемся — ни есть, ни спать не могем.
— Хочешь стать звездой? — залезь на елку!