— Ой, боги! Что это? — разглядывая мои пока еще заметные следы от ранений и побоев.
— Что значит «известно»? — нахмурилась я, недопонимая.
— Трындец! Приличных слов нет, осталась лишь исключительно ненормативная лексика, — проинформировала я собеседника и живо нарисовала себе картину, как я пою, приплясывая и вышивая крестиком, соблюдая при всем при этом этикет, и украшаю присутствием… — У Кондрада точняк инфаркт будет от такого зрелища. Тоже выход… уконтрапупить старичка-сластолюбца на месте. Надо бы уточнить: смерть противника как вариант рассматривается?
— Может быть, хватит надо мной измываться? На меня он все равно не посмотрит, вперится в свою Жабу и будет у нее бородавки пересчитывать!
— Говорю, Жабу, а не мартышку, — сообщила я ему свое видение оккупантки.
Небо в алмазах? Да. Было небо в алмазах и беззвучный хор ангелов.