Аомамэ кивнула. Коротко и не задумываясь.
Вскоре примирять «умеренных» с «боевиками» стало практически невозможно. Вопрос, чью позицию занять окончательно, встал перед Фукадой ребром. А уж он-то прекрасно понимал, что в Японии 70-х для революции не может быть ни условий, ни предпосылок. Та революция, о которой он говорил до сих пор, была всего лишь метафорой, мифическим идеалом для лучшей самоорганизации людей. Чем-то вроде пряности, от которой блюдо вкуснее.
— Или же он — урод, на которого страшно смотреть.
— Откуда я знаю? — пожала плечами Аомамэ. — Может, так звали мужика, который это пойло изобрел. Хотя, если честно, изобретеньице так себе…
— Да, — кивнул сэнсэй. — А вовремя отрекшийся от них «Авангард» стал развиваться все более успешно.
Тэнго посмотрел на девушку. Лицо ее, как всегда, оставалось бесстрастным.