— Очень красивые. Неужели кому-то не понравились?
— Иначе говоря, — пояснил водитель, осторожно подбирая слова, — вы сами собираетесь выйти за грань обычного хода событий. Согласитесь, обычные люди не спускаются с хайвэя через пожарные выходы средь бела дня. Тем более женщины…
Конечно, все это не более чем гипотеза, рассуждала Аомамэ на ходу. Однако именно сейчас эта гипотеза звучит для меня стройнее всего. По крайней мере, она нужна мне, как утопающему соломинка, пока в голову не придет что-нибудь еще убедительней. Иначе меня просто вынесет к чертовой матери за круг по инерции. Чтобы такого не произошло, нужно обозначить те новые место и время, где я сейчас нахожусь. Зафиксировать их в сознании. Должна же я отделить этот новый мир, появившийся невесть когда, от мира, где полицейские разгуливали со старыми револьверами! А значит, это «невесть когда» следует как-то назвать. Даже кошкам с собаками нужны клички, чтобы их различали. Что уж говорить о старых и новых временах и мирах?
Тэнго выдержал паузу. Небольшую, но очень увесистую.
— В общем, отменное бургундское, рекомендую! Оригинальный розлив, хорошего года, обычно стоит несколько манов.
Радио в такси играло «Симфониетту» Яначека. Внутри машины, застрявшей в пробке, такое даже музыкой не назовешь. Да и водитель мало похож на человека, который все это внимательно слушает. Точно бывалый рыбак, пытающийся угадать, будет шторм или нет, таксист средних лет пристально следил за растянувшейся впереди цепочкой автомобилей. Вжавшись поглубже в заднее сиденье, Аомамэ с закрытыми глазами слушала музыку.