Его пронзил страх. Я отыграл свою роль, подумал он. Почему я? Но ему было хорошо известно, что лучше не возражать.
— Не убит, — возразил Гловер. — Его взяли в плен и перевезли в Дредфорт. Бастард сдирал с него кожу.
— Он никогда не называл его, милорд. Говорил только, что выиграл деньги в кости, — мальчик Фреев заколебался. — Несколько людей из Белой Гавани учили нас играть в кости. Я не могу сказать, кто именно, но это были они.
Кратчайший путь вниз лежал по черной лестнице — она не отличалась роскошью, и ее ступени были узкими и крутыми, но шла напрямик, скрытая в стенах пирамиды. Сир Барристан освещал путь фонарем, чтобы Дени не оступилась впотьмах и не упала. Вокруг них сжимались стены, сложенные из разноцветных кирпичей, которые становились одинаково серыми и черными, как только свет фонаря покидал их. Трижды они проходили мимо постов Безупречных, те стояли, не шелохнувшись, словно изваяния. В тишине раздавался лишь шелест шагов.
"Робкую Деву" пришвартовали к ветхому пирсу на восточном берегу Ройны. Через два причала от них с волантийской речной галеры выгружались солдаты. Под стеной из песчаника ютились лавки, хлева и склады. За ними виднелись башни и купола города, красные в свете заката.
— Умри, — выпалил Кразз... но, поднимая аракх, задел его концом один из гобеленов, и тем самым замедлил свое движение. Именно этого и ждал сир Барристан. Он вспорол живот бойца, парировал дернувшийся аракх, а затем прикончил Кразза быстрым ударом в сердце, пока кишки бойца выползали наружу, будто клубок жирных угрей.