В час волка он все еще бодрствовал: укутавшись в засаленные шкуры поверх тяжелой шерстяной одежды, брел уже который круг по внутренней стене в надежде измотать себя и уснуть. Ноги по колено заледенели от снега, голову и плечи окутал белый саван. На этом участке стены ветер дул ему прямо в лицо, и тающий снег стекал по его щекам ледяными слезами.
— У тебя здесь друзья, я в этом уверен, — сказал лорд. — У каждого контрабандиста есть друзья на Сестрах. Некоторые из них и мои друзья. Всех остальных я вешаю. Я даю им возможность медленно задохнуться, пока кишки с шумом бьются об их колени. — Молния снова ярко осветила зал, и через несколько мгновений грянул гром. — Если ты, как говоришь, направлялся в Белую Гавань, то почему оказался тут? Что тебя сюда привело?
Наконец, платье упало к ее ногам блеклым комком.
"Человек бывает храбрым, только когда боится", — однажды, давным-давно, сказал ему отец. В тот день они нашли щенков лютоволчицы в летних снегах. Он все еще помнил.
В Дом Купца они зашли под насмешки наемников, обзывающих их жалкими трусами и пугливыми девчонками.
Женский голос. Женщины всегда более жестоки, когда дело касается других женщин.