Принцесса покраснела, и Хотах увидел гримасу гнева на лице ее отца.
Салла дождался, когда луч маяка Ночного Факела пройдет мимо «Валирийки», и лишь затем спустил шлюпку на воду. Хотя бы этого стоила их дружба. Лиссениец открыто заявил, что с радостью взял бы Давоса с собой на юг, но тот отказался. Станнису нужен Виман Мандерли, и король доверил Давосу склонить его на их сторону. Он сказал Салле, что не сможет предать это доверие. «Чушь, — ответил принц пиратов, — он погубит тебя с твоим благородством, старый друг. Он погубит тебя».
— Думаешь, Дейенерис будет приятно услышать, что я лег в постель с какой-то шлюхой?
— Ну, они насчитали сотни трупов. Их стащили в яму и сожгли, хотя половина уже была обуглена. Может быть, они не узнали ее, разбившуюся, обожженную и в крови. А может, и узнали, но решили ничего не рассказывать, чтобы вы, рабы, не подняли шум.
— Я могу спросить, — Стальнокожий грохнул концом своего топора в дверь королевских покоев. В двери открылось окошко. Показался детский глаз. Детский голос спросил через дверь. Стальнокожий ответил. Сир Барристан услышал, как откинули тяжелый запор. Дверь приоткрылась.
— Ты бы предпочел одеться в шелка и бархат? Помню, были времена, когда тебе такое нравилось.