В Винтерфелле есть призраки. И я — один из них.
— Халдон, ты берешь на себя воронятню. Я отправлю сегодня несколько посланий.
— Дай мне меч и можешь называть меня, как хочешь, Бен.
Как и его лорду-отцу, улыбки никогда не давались легко Квентину Мартеллу.
Остальное он оставил при себе. Серсея теперь была порченым товаром, ее правление подошло к концу. Каждый попрошайка и поваренок в городе видели ее в минуты позора, каждая уличная девка или кожевник, от Блошиного Конца до Вонючей Канавы таращились на ее наготу, ползая жадными взглядами по ее груди, животу и промежности. Ни одна королева не смогла бы править после такого. В золоте, шелках и изумрудах Серсея была королевой, почти божеством, но голая она стала всего лишь человеком, стареющей женщиной с растяжками на животе и начавшими обвисать грудями... на что с радостью обратили внимание своих мужей и любовников мегеры из толпы. Лучше жить с позором, чем умереть с достоинством, сказал себе сир Киван.
— Лорд Тирелл может это неверно истолковать.