— Они для свободнорожденных волантийцев, состоятельных и имеющих право голоса. К западу от реки избирателей очень мало.
— Тридцать человек всё же лучшая защита, чем вообще никакой, — ответил он Великану.
Джон Сноу перечитывал письмо до тех пор, пока слова не начали расплываться и набегать друг на друга. Я не могу это подписать. Я это не подпишу.
— Я заплатил за жизнь контрабандиста в Штормовом Пределе, милорд, — Давос снял перчатку и показал левую руку с четырьмя обрубленными пальцами.
— Вы слишком много себе позволяете, сир, — сказал Хиздар. — Я сыт по горло вашими вопросами и вами. Вы освобождаетесь от своих обязанностей. Немедленно убирайтесь из Миэрина, и я сохраню вам жизнь.
При всех разговорах о том, чтобы быть хозяйкой под собственной крышей, Селиса Баратеон, казалось, не слишком спешила отказаться от удобств Черного Замка ради теней Твердыни Ночи. Она, конечно же, держала стражу: четверо на посту у двери, двое снаружи на ступенях, еще двое внутри у жаровни. Командовавший ими сир Патрек с Королевский Горы был облачен в рыцарское одеяние белого, голубого и серебристого цветов; его плащ скрепляла пятиконечная звезда. Когда ему представили Вель, рыцарь опустился на одно колено и поцеловал ее перчатку.