— Что с ним сделают, сир? Он так далеко от дома.
— Бестий, да. Я убил лишь одного, с головой василиска. Остальных прикончили наемники. Хотя знаю, это не имеет значения.
— Кожаный сказал, его зовут Вун Вег Вун Дар Вун. Многовато нужно вертеть языком, я знаю. Кожаный зовет его Вун Вун, и, кажется, это всех устраивает. — Вун Вун очень мало походил на великанов из сказок Старой Нэн — огромных диких существ, сдабривающих утреннюю кашу кровью и пожирающих быков целиком со шкурой и рогами. Этот великан вообще не ел мяса, хотя и производил ужасающее впечатление, когда ему приносили корзину овощей и он перемалывал лук, турнепс и даже сырую твердую репу своими огромными квадратными зубами. — Он готов работать, хотя порой бывает трудно объяснить ему, что именно ты от него хочешь. Говорит на искаженном древнем языке, но не знает ни слова на общем. Зато он неутомим и чудовищно силен: один может работать за дюжину людей.
— Они для свободнорожденных волантийцев, состоятельных и имеющих право голоса. К западу от реки избирателей очень мало.
— Тридцать человек всё же лучшая защита, чем вообще никакой, — ответил он Великану.
Джон Сноу перечитывал письмо до тех пор, пока слова не начали расплываться и набегать друг на друга. Я не могу это подписать. Я это не подпишу.