— Тяжелые вести, сир Дедушка. Астапор пал, и силы работорговцев направляются на север в большом количестве.
Следущее утро показало, что это были пустые надежды.
Лодыжку по-прежнему пронзала боль каждый раз, когда она пыталась перенести на нее вес тела. Аша не сомневалась, что это перелом. Отек спал в Темнолесье, но боль осталась. Будь это растяжением, оно бы уже точно зажило. Оковы лязгали при каждом движении. Кандалы ранили ее запястья и ее гордость. Но такова была цена повиновения.
— Сяду? — Серсея покачала головой. Что может быть хуже? Она предстанет перед судом по обвинению в государственной измене, а маленькая королева и ее кузины выпорхнули, свободные, как птички. — Говори. Что еще?
Дрогон охотился вдали от дома, а насытившись, возвращался и грелся на солнце на вершине Великой пирамиды, где когда-то возвышалась миэринская гарпия. Трижды его пытались изловить там, и трижды он ускользал. Сорок ее самых храбрых людей ловили его, рискуя жизнью. Почти все получили ожоги, а четверо умерли. Последний раз она видела Дрогона на закате дня, после последней попытки. Черный дракон улетал все дальше на север, за Скахазадхан, в сторону высоких трав дотракийского моря. И он больше не вернулся.