Хрипы прервались, и я посмотрела на Олафа. Ого, а он, оказывается, не так прост, как я думала. Корчась от боли, мужчина все-таки смог достать откуда-то свое короткое стреляющее оружие, вот только воспользоваться им не сумел. Корни, вынырнувшие из земли, оплели его по рукам и ногам и распяли на земляном полу, обнажившемся после того, как человек сбил своими метаниями лежащий ранее в палатке ковер в одну большую кучу, на которой сейчас сидела ведьмочка и задумчиво попинывала бок своего пленника ногой, облаченной в пыльную, но все еще крепкую туфельку, покачивая в пальцах лезвие ритуального ножа. Видимо, никак не могла решить, с чего именно начать. Или с духом собиралась: люди, когда они в здравом рассудке, излишне мягкотелы и брезгливы. Даже подсказать захотелось… Но жажда власти взяла свое. Этот тип мне нужен по возможности целым и невредимым. Думаю, он хорошо заплатит за свою жизнь и свободу. К тому же, если удастся его в себя влюбить… Мечта, в которой исторгнувшее меня подземелье становится добычей армии, вооруженной столь разрушительным оружием, может стать явью. О, как приятно это чувство, Олаф, я тебя почти уже люблю!
– Должен быть там, – пожал я плечами. – Драконы покидать своих сокровищ очень не любят, не знаю уж почему. А потому почти все время их сторожат, банально уснув рядышком с грудой золота или даже на ней. Но вот различным ворам к ним приближаться не советую. Дремлют они ну просто очень чутко, и даже если до этого месяц не размыкали глаз, проглотят нарушителя границ раньше, чем он успеет сказать «мама!».