Оглядевшись вокруг в поисках укромного места, по-тихому, стараясь не привлекать внимания, завернул в небольшой проулок, наполненный каким-то хламом. Битые ящики перемежались кучами гниющего мусора и мятых картонных коробок. Типичная картина портовых задворков – ее можно увидеть, пожалуй, в любом порту мира, за исключением тех мест, в которых хотя бы некоторое время в году идет снег. Вид и наполнение таких мест меняются от местности к местности, но постоянный прогорклый запах разложения и морской соли остается неизменным.
Граната, зловеще шкварча и начиная испускать зловонный дым, скрылась в черном зеве пещеры. Все затаили дыхание. И долго еще не решались выдохнуть, но природа примерно через минуту все же начала брать свое, и легкие раскрылись для порции кислорода. Но сделали они это явно преждевременно.
Ровно до той минуты, как над застывшим полем боя, покрытым изуродованными телами, мерным метрономом, разбивающим все дьявольское совершенство переливов этой чудовищной музыки, не зазвучал властный голос крупнокалиберного пулемета…
О, что тут вчера было… и сегодня тоже, впрочем. Почти полтора дня. Почти без перерывов. Что там мне говорила про златолист эта… моя будущая жена? Легкий ненаркотический афродизиак? Угу. А я тогда Светлый Господин лично. Причем со свитой. Не уверен, что именно эта трава сделала со мной, но Селес точно трансформировалась в суккубу. Хотя… да, я был ей достойной парой почти до самого конца. Начинали мы чинно-благородно. За столом. Ели, о чем-то натянуто шутили… Вдруг стало весело… потом я ее поцеловал. Точно помню, что начал первым. Хорошо, что этот демонов суп дохлебать так и не успели. Точно не успели, я это помню – я в нем мантию чуть пониже спины промочил. Потом… потом была прихожая. Потом лестница. По ней мы шли долго. Раз пять. Думал, не дойдем. Ошибался, да еще как.
– Почему золото нежелательно? Чем ему золото-то не угодило? Да я всю сознательную жизнь его копил, и мой отец, и дед! Чем ему золото-то не нравится!!! Они там что, в своем мире, зажрались, что ли?!