Башня в самом деле была похожа. Только она оказалась полуразрушена – на две трети обвалилась та сторона, которую мы не видели с Воробьевых. Неизвестно, кто приложил к этому руку, но подальше мы нашли семь могил, над которыми возвышались полусъеденные ржавчиной крестовины вонзенных мечей. Только по ним мы и опознали могилы – время давно превратило их в сглаженные зеленые бугорки.
Люди, сидевшие у костра, повернулись в сторону подходящих Вадима и Олега, но с места не двинулись. Их было четверо – крепкие, рослые мальчишки лет по 13–16, одетые в кожу, они сидели на меховых плащах, чем-то неуловимо похожие, их длинные каштановые волосы рассыпались по плечам. Они спокойно наблюдали за тем, как подходят Вадим и Олег, но под правой рукой у каждого лежало оружие, а неподалеку, прислоненные к каким-то мешкам, стояли луки. Правда, в чехлах – длинные, рядом с колчанами, над которыми щетинились перья.
– Йожо? – переспросил я. – У него есть сестра Юлия, да?
– Да, пожалуй, – согласилась Танюшка. И хмыкнула: – Тебя, кстати, это не пугает?
– А чего он такой длинный? – критически спросила она. Я вытащил из ножен – мягких, красной кожи – действительно почти метровый, чуть изогнутый остроконечный клинок, заточенный с одной стороны, с овальной маленькой гардой, защищавшей рукоять под две руки. Клинок был тонкий и гибкий.
– Нет, – ответил Вадим и, подавшись вперед, поднял гальку. Бросил ее в воду, и там родился водоворот огня. – Это на перевале Сен-Готард, два месяца назад.