И все-таки Саня был в одном прав. Мы «выше среднего». И мы приучили себя принимать решения и достигать цели, еще когда играли в войну несколько лет назад – в том возрасте, когда большинство ребят просто не понимают значения слова «ответственность».
Наташка зарыдала. Ленка Власенкова, подойдя, обняла ее. Вот так, а я и не замечал, что она неравнодушна к поляку…
Танюшка кивнула и ничего не стала говорить. Мы молча сидели на песке и провожали корабль взглядами до тех пор, пока даже парус не перестал светиться ослепительным язычком белого пламени.
…Неподалеку с плоского камня рассеянной завесой падал в овальную выбоину водопад. Я увидел, что кое-кто поднялся раньше меня – кто-то сидел над водопадом, обхватив коленки руками и поставив на них подбородок. Я не сразу узнал Бэна, но мне очень не понравилась его поза.
Костер еще не прогорел – угли давали самый хороший жар, пень не переставал постреливать струйками пламени, похожий на раскоряченного черного осьминога. И наши, и немцы спали вокруг костра кольцом, ногами к пеплу, закутавшись кто во что и прижавшись друг к другу.
Последнее время я усиленно тренировался в метании и делал успехи. С кистенем – что-то не получалось, а вот ножи слушались меня все лучше и лучше. Но сейчас, бросив все три (и попав в цель!), я закончил тренировку и, подобрав оружие, пошел в пещеру, успокоительно махнув рукой в ответ на полетевшие в спину вопросы.