– Точно. – Мюлле улыбался еще шире. – Это я.
Я молча согласился с ним. Те, у кого хватило ума развести бездымный костер, наверняка выбрали и самое удобное место для ночлега – то, которое бросилось в глаза нам.
Танюшка спала. Мне почему-то очень-очень захотелось, чтобы она проснулась и что-нибудь сказала мне напоследок… и, может быть, поцеловала… Я даже задержался над Танькой – но она продолжала спать, как сурок (или сурчиха), даже дыхание не изменилось, и я, удержав печальный вздох, пошел к ребятам.
– Он один такой! – гордо сказала Танюшка, уже оказавшаяся возле меня.
– Я пришел, чтобы просить тебя вернуться к нам, Олег, – сказал Вадим.
Танюшка бросала мне ремень корды – самое длинное, что у нее было, – лежа на животе и вытянувшись в струнку. Ей не хватало полуметра – я всегда хорошо прыгал…