– Зачем бы тогда я стал подключать твоего друга в поток?
Я опустил руку, и бич втянулся в рукав. Я узнал того маленького фага, что советовал нам с Лионом не лететь на Новый Кувейт.
Я вдруг понял, что чувствовали мои родители, перед тем как использовать свое право на смерть. На самом деле понял. Это не тупик. Это словно коридор. И можно пойти вперед или назад. В одну сторону – очень страшно. А в другую – всего лишь противно. Но так противно, что лучше уж пусть будет страшно.
Она погладила меня по щеке. И я подумал – как-то очень лениво и неловко, что мои настоящие бабушки даже не видели меня. Разве что сходили с мамой и папой в «Детский мир» и посмотрели на компьютерные реконструкции. Тиккирей Фрост, мальчик. Модифицирован для планет с повышенным радиационным фоном. Предполагаемый облик при рождении, предполагаемый облик в возрасте трех, пяти, десяти, пятнадцати лет… Умный, любознательный, немного упрямый, немного самоуверенный.
Стась размышлял. Нет, неверно. Он не размышлял. Он тянул время, теперь я это понимал.
Когда мы подъезжали к выезду из кемпинга, я вспомнил про письмо из министерства миграции.