Мой мозг начал соображать очень быстро. Я посмотрел на Харри и Дина, глядевших на меня, словно перепуганные дети. Я посмотрел на Перси, стоявшего, опустив руки и открыв рот. Потом — на своего старого друга Брутуса Ховелла.
Хови разрешил его сомнения, сняв с куста, сразу за территорией двора, клочок желтой материи. Клаусу показали этот клочок, когда он сидел за столом свидетелей, и он, заплакав, сказал, что узнал в нем клочок пижамных шортиков своей дочери Кейт. Шагов через двадцать они сняли с ветки можжевельника кусочек бледно-зеленой ткани, такой же, как ночная рубашка Коры, в которой она целовала маму и папу перед сном.
— Только имей в виду: должны поверить, что этот план придуман парнем, который не может запомнить, как завязывать шнурки на ботинках, — сказал Харри.
— Заткнись. Иди в тоннель и жди у тележки. Выполняй.
Когда Делакруа поднимался на ноги, вспышка молнии озарила комнату мгновенным голубоватым сиянием. Все вздрогнули и поежились, кроме самого Делакруа, который словно целиком был поглощен старинной молитвой. Он вытянул руку, не глядя. Брут взял и быстро пожал ее. Делакруа поднял глаза и чуть улыбнулся.