Эдгар, и без того спавший с лица, побелел, как скалы на побережье.
Достойные истинного бенедиктинца смиренные амбиции кружились смерчем, хотя лицо оставалось доброжелательно бесстрастным. И именно сквозь пелену честолюбивых замыслов рождался образ, очень сильно отличающийся от того, что изначально виделось через рубиновый дым. Может быть, и правда, крещеная богиня куда полезнее еще одной претендентки на высшую власть? В конце концов, тот же патрикий Григорий тверд в истинной вере и является достаточно близким родственником великого Ираклия…
— Сестрой быть уютнее, — высказалась Эйлет, — как маленького от титьки отнимешь, перебирайся снова ко мне. Одной скучно.
Как только впустили Бриану та немедленно велела расположить больную по-другому. Не величественно, не удобно, а правильно.
Тянуть предстояло много. Еще один мешок с землей устроился в сетке пращи, чтобы через час уйти в сторону крепости Гвина. Звякнуло било. Полуфэйри вздрогнула. Малыш на било внимания не обратил. Даже спать как-то ухитрялся. Впрочем, на руках у сиды. А било теперь будет регулярно брякать почти час. Этот неприятный звук… Если подумать, самое плохое из всего, что с ней приключилось за год. После того, как родители, отчаявшись свести концы с концами, продали дочь в рабство. Потом… К рабыням не сватаются.
— Кстати, у нее теперь есть сын. Приемный.