— Ободья целы, потому, что их оковали железом. Может, и спицы оковать?
— Ирландец. Видите корабль на берегу? Вот с него.
— Это кто? — Клирик испугался. Он понимал, что в нынешнем Уэльсе нет крепостных да холопов не из высокоморальных соображений. Но искренне надеялся, что не послужит причиной возрождения позорного и вредного института рабства. — И Нарин не рабыня, а кормилица. Моего сына рабыня кормить не может.
Он говорил на смеси плохонькой, но не особо вульгарной латыни и койне, языка средиземноморских портов.
— У каждой веревки два конца, — сообщила наконец, — но если завязать ее кольцом, то концов и не найдешь… Неважно отчего, важно что. Делать теперь что?
— Так переодели же. В чистое. Ну лекарская дочка и полюбопытствовала. Или Глэдис.