— Слышу. А суд… Пошел он… — сида словно пыталась вспомнить слово — Анна мельком испугалась проклятия, — полем, лесом, холмом да торфяником! Маленький важнее.
— Да, во имя всего святого! — провозгласил он и обрушил геологический молоток на облюбованное звено. Клирик никогда не любил рассказов Эдгара Аллана По. И с Брэдбери тоже не во всем соглашался. С первого удара цепь не подалась — но зазубрина осталась внушительная. Оставалось долбить.
— А как же я без магии? — спросила Колдунья, — я иначе не смогу, сразу убьют…
— Ссориться? — Нион скромно потупилась. — С чего бы? Как может свет поссориться с тьмой, вода с огнем, корова с травой? Я пришла, чтобы вы ушли. И только.
Приходится смотреть в спину Учителя. Неделю назад Тристан придумал способ проникнуть внутрь. Достаточно объявить себя учеником сиды. Тот, кто учит, и тот, кто учится, отвечают наравне. Немайн вызнала. Запретила. И долго-долго пересказывала историю ключника райских врат. О том, что отступить не всегда означает бросить, изменить. Иногда это единственный способ правильно исполнить долг. Даже трижды отрекшись от истины. Потом, годы спустя, Петр взойдет на крест. В ситуации, когда нужно стоять насмерть. Именно ему…
Что там происходило, в холме, кто кричал, кто бежал, кто убит… В полузасыпанном тулмене остались только земля и обломки скал. И куски мешковины, которые явившиеся к холму поживиться остатками добычи фермеры примут за остатки одежды убитых рабов Гвина…