Дэффид хмыкнул и велел схоронить мешок до весны. Или до выздоровления дочери. В темном прохладном месте. А с утра поймал странно настороженного Сикамба, который только что выслушал очередную ориентировку от своего младшего — по торговле — товарища и предложил обсудить будущие поставки. Засели в специально для того выделенной гостевой комнате — с греческой, а не староваллийской обстановкой. Эйлет устроилась за писаря. Присутствовали оба африканца — но полномочия, подписанные экзархом и скрепленные его печатью, предъявил товарищ купца.