Левину слышно было за дверью, как кашлял, ходил, мылся и что-то говорил доктор. Прошло минуты три; Левину казалось, что прошло больше часа. Он не мог более дожидаться.
И он, долго сжимая ей руку, с особенною улыбкой посадил ее в карету.
– Да ведь я говорил еще постом, трубы!.. – вскрикнул он.
Но Кити была в своем припадке вспыльчивости. Она не дала ей договорить.
– А время – деньги, вы забываете это, – сказал полковник.
– Вы не видали меня, а я видел вас, – сказал Левин, сияя улыбкой счастья. – Я видел вас, когда вы с железной дороги ехали в Ергушово.