Спускаясь с этажа на этаж, он создавал "паутинки" и проверял все помещения и камеры – ни беглый, ни тщательный осмотр живых не выявил. Боясь опоздать и не застать Тыйгу в живых, он вынес "тараном" металлическую дверь ведущую в подземелья и, перескакивая через две ступеньки, помчался вниз. За прошедшее время он сильно привязался к девочке, малышка напоминала Андрею Ольгу, он сам не подозревал, что в нем проснется странное отеческое чувство. Маленькая непоседа была для него младшей сестренкой и дочкой одновременно. Первые дни он пытался разобраться в своих чувствах, чем вызвано такое отношение к чужому, в принципе, ребенку, а потом бросил самокопание. Лестница уводила его все глубже и глубже под землю. Вскоре он перестал считать пролеты. Редкие магические светильники и царящий полумрак создавали впечатление бесконечности спуска.
– Бериэм, не дай его убить, это очень важно для всех нас! – сорвавшимся голосом проговорил Мидуэль.
Передохнув, эльфы наскоро перекусили и накормили грифонов.
– Шо ему будет? К утру оклематса. – Чутка присел на корточки и перевернул, лежащее ничком тело незнакомца, лицом вверх. – Мальчишка!
Андрей помялся. Хотел необычной реакции? Получи и распишись! А дела с ребятками ещё хуже чем он думал. Они не только бедные, но еще и с какого-то медвежьего угла прибыли, что там о нелюди слыхом не слыхивали, живут себе патриархальным укладом, как за тысячи лет до падения империи и по тихому курят бамбук или что у них там курят. О как глазки по сторонам стреляют. Полные штаны восторга. Такие взрослые, сами в город приехали! Наивняк полный. Как таких только в город выпустили? Их же тут куры заклюют! Детский сад, в натуре. Интуиция похлопала его по плечу и, неприятно так, чесанула по пятой точке – быть тебе, родимый, воспитателем в этом детском саду на выезде. Совесть, которая подбитым лебедем умирала у ворот в город, встрепенулась и стала биться в глаза – ты же их не бросишь? Не хлопай крыльями, не брошу младеней. Бл… Тарг задери, мне самому-то шестнадцать. Усатый нянь. Хорошо хоть не усатый!