Чужих туда сейчас не пускают, но господин Шарль – свой.
Старик по-прежнему считал свою дочь живой.
– Да, я до сих пор уверен, что это ты приложил свои руки к смерти Анны! – старик-жандарм, красный как помидор, был разъярен не меньше, – А теперь хочешь сместить меня!
– Моя думать эта ящик делать ловить твоя.
За окном бабахнул фейерверк, освещая комнату разноцветными всполохами. В окне над кроватью Димка видел расцветающие огненные картины: извивающиеся драконы, распускающиеся цветы, вспыхивающие костры…
Димка зашел в гости к братьям-морякам, где его угостили шоколадом и рассказали и ночных арестах. Потом Димка сходил на тоже пустынный рынок, к портному, где ему рассказали об арестах и привели в порядок немного прострелянный камзол. Димка заглянул к цветочникам, где ему попытались рассказать об арестах, но предупредительного рычания хватило им, чтобы осознать свою ошибку.