– Как он мог отравиться? В одиночной камере?
– Вон он, – указал один из безымянных эльфов, – Под столом стоит.
Глаза светятся мрачной решимостью, губы плотно сжаты, зубы стиснуты.
Еще бы, вспомнить, как корежило Димку при переносе. Он бы тоже отказался. Тем более что у трубки было хитрое ограничение: ею мог воспользоваться только хозяин, и на любого, кроме самого себя. Такой билет в один конец…
Черт, действительно. Внутри ящики лежали, Димка знает, сам грузил. Длинные, деревянные, на снарядные похожи. Только покрашены в черный цвет. И не заколочены, закрыты на две защелки.
Уже действительно стемнело. С гребня стены в ночном зрении яггая город казался залитым серебристым светом. "Интересно, – подумал Димка, – а луна здесь есть? Что-то не припомню, чтобы я ее видел".