— И что тогда делать будем? — Алия перестала копать.
— Ошибочка вышла, свои пришли. — Она заскочила в сенки, чтобы переодеться. — Там Миколка и двоедушник. Принес же черт их в это самое время, — пробормотала она, появляясь на пороге. Я поняла, что последняя надежда погасла, вздохнула и, кажется, на несколько минут отключилась, так как открыла глаза только в доме на диване, оглядывая склонившиеся надо мной четыре головы. Алия облегченно выдохнула, Лейя всхлипывала, Миколка с ужасом смотрел на меня, а Велий хмурился.
Вино до такой степени взбодрило Стража, что он, отогнав от костра девчонок, заскакал на спотыкающихся лапах вокруг огня и, отчаянно фальшивя, заорал исключительно боевую песню. Слова этой разудалой песни терялись в непрерывном карканье, поэтому мы смогли уловить только общий смысл выступления — «…кp-ровь, р-разр-рушение, стр-рах, смер-рть…» Я поперхнулась чаем, а Алия перестала жевать.
— Там и должно шевелиться, — не отрываясь от своего занятия, сказала Алия. — Ночь наступает, покойники проснулись.
— Нет. — Я насупилась, веселое настроение было изгажено. — Может, домой? Темнеет.
— Верелея… — осторожно позвал меня Велий, друзья, видимо, решили, что от волнений я тронулась рассудком. — У тебя все в порядке?