— Рейс два «Транс-Америки», говорит диспетчерская служба Нью-Йорка. Для вас получено важное сообщение. Примите радиограмму.
— Говорит главный диспетчер Чикагского центра. Командир рейса два «Транс-Америки», я слышал вашу последнюю фразу. Прошу понять, что мы делаем всё от нас зависящее. Вас ещё не успели передать нам, а у нас уже десять человек расчищали вам путь. И продолжают это делать. Мы даём вам зелёную улицу, первоочередность радиосвязи и прямой курс на международный Линкольна.
Хотя последний отрезок пути Патрони проделал на большой скорости, у него ушло свыше трёх часов на то, чтобы покрыть расстояние от своего дома до аэропорта, тогда как обычно на это требовалось сорок минут. И ему хотелось хоть немного наверстать упущенное время.
Разделавшись со скандалистом, надо было уже срочно заниматься пассажирами рейса два, которые всё ещё продолжали подъезжать к аэровокзалу. По счастью, пассажирский автобус успел прибыть из города за несколько минут до окончания посадки, и пассажиров направили в вестибюль «Д» к выходу сорок семь. Через две-три минуты Таня сама должна была пойти туда же на случай, если в последнюю минуту появится какой-нибудь запоздавший пассажир и возникнут затруднения с посадкой его в самолёт.
— Ну, о том, что они затевают, — заметил Мел, — мы очень скоро узнаем.
— Отлично. — В телефонную трубку Ордвей сказал: — Она согласна. — И, опустив трубку на рычаг, повернулся к Уэзерби и Мелу. — Поищем улик у него на квартире. Это всё, что мы можем пока предпринять.