— Я… — немного растерянно проронил тот, — честно тебе сказать, не знаю, что и рассказывать. Я просто не могу понять, как оказался там, с ножом этим и девчонкой, вот это я тебе могу сказать с уверенностью.
— Я бы историко-культурные экскурсы предпочел оставить, — оборвал его Керн. — Это все? Уверен, что твой свидетель ничего не утаил?
— Стало быть, детей в Кельне резал он? Он призывал Крысолова?
— Ты был прав, Дитрих, когда упрекал следователей нового поколения в избалованности вот таким вот… оснащением, — кивнул он в сторону Томаса Штойперта, оставив слова сослуживца без ответа. — Это следовало проверить как самое первое, самое логичное, это было перед глазами, а мне и в голову не пришло… Кто увидит кровь там, где море крови, и смерть среди сотен смертей? «Дерево прячется в лесу, лист — на дереве» — помните это? а убийцы обосновались там, где следов их деяний не надо стирать — ни в обыденном смысле, ни в том, как его понимает наш гость. Они всегда затоптаны другими. Замараны. Залиты. Бойни, collegam. Бойни на окраине Кельна — полные кровавых луж и духа смерти. Возражения — есть?
— Ни в коем случае. Сопроводи в часовню — я спущусь к нему.
— Недурно бы, да боюсь, Хальтер расстроится… Я побеседовал с ним, и — он убежден, что солдаты проболтаются, хотя приказ никому и ни о чем не говорить он дать обещал.