— В том же, где содержали Кристину Шток? — предположил Бруно, когда иссяк поток гневных и не вполне приличных слов из уст господ дознавателей, и Курт скривился.
— Не самый бесполезный недуг, — буркнул он, озираясь. — Реже прочих приводит к летальному исходу.
Курт приподнял лицо к небу и, щурясь, оглядел непроницаемый пласт сизых туч.
Он вынул из-за отворота куртки короткий нож в чехле из старой, уже размягчившейся кожи, с рукоятью из дерева, перетянутой веревочной обмоткой, и выложил перед начальством на стол. Керн осторожно вытянул лезвие наполовину, медленно вдвинув его обратно, и поднял взгляд к нему.
— Ну, был. Не водился — сами понимаете, девчонка, — сумев, наконец, чуть унять голос, ответил тот понуро. — Родители между собою общались, а я знал ее просто в лицо да как звать… Если вы это к тому, что я в нее втрескался, и теперь она с горя повсюду мне мерещится — это вы зря, ясно? В гробу я ее видел!
— Разумеется, — решительно заверил его Курт. — Ведь вы лучше кого бы то ни было знаете, насколько добросовестен в расследованиях Друденхаус.