— Шерц! — рявкнул тот в полный голос и, отвернувшись, повторил — уже тихо и сдавленно: — Шерц был там со мной.
— Да, я тебя знаю, — согласился Курт, снова подойдя и опершись о решетку рядом с бывшим приятелем. — Точнее — я знал тебя, Финк. Давно. Я изменился с тех пор, почему не измениться и тебе?
— Ведь я говорил, — вздохнул тот. — Служебное совещание с увещеванием; бедняга обер-инквизитор, ведь он тебя почти год терпел… Пусть так. Возможно, ты прав, и из Кельна тебе впрямь лучше уйти.
— «Снова»? — переспросил он с усталой улыбкой. — Не могу себе вообразить маленького Вальтера, боящегося чудовища в темном углу.
— И чем ты тогда от магистратских отличаешься? Та же псина.
— Это его дело, — одобрительно возразил Бернхард, глядя на пришельца с братской нежностью. — Quia ipse est Deus noster et nos populus pascuae eius et grex manus eius; и для истинного пастыря не имеет значения, к какому двору принадлежат овцы, нуждающиеся в попечительстве.