— Добегались, — эхом отозвался подопечный, озираясь и вслед за ним медленно отступая к колодцу, у которого единственного оставался хоть крохотный клочок земли, свободный от неспешно бредущих серых тел.
— Разве? — мягко уточнил Керн; он выпрямился еще больше, стиснув за спиной сцепленные в замок пальцы.
— А тебе нужен ли мой ответ? — так же негромко откликнулся Курт, и тот со вздохом опустил голову. — Разумеется, будут. Неизмеримые потоки дерьма лишь только омывают порог Друденхауса и пока еще не захлестывают окна, плеща нам в морды, а им необходимо именно это.
— Ты с ней знаком? — оборвал его Курт, поправившись: — Был знаком?
— Не хотелось бы показаться неучтивым, — чуть осмелев, отозвался тот, — однако, отучись вы в университете — хоть бы и неполный год — вы заговорили б иначе. Ваши информаторы из студенческого сообщества неужто вам никогда не передавали, какие мутные идеи бродят там?.. Списать все едва лишь на молодость и горячность нельзя. «Вольный город»… С одним за время пребывания под опекой Инквизиции я согласился точно: больше воли — больше вольнодумства. Я знаю, о чем говорю, не только с чужих слов; я сам этого не избежал, хочу напомнить.
— Да, как сейчас — мы. Да, не терпим. А для чего она? Что изменит к лучшему?