Мы все любили доктора Шанса. Для нас он уже давно стал шестым членом семьи.
Через три часа я осталась в баре одна, не считая Семерки. Бармен называл себя так с прошлого августа, когда решил избавиться от всего, к чему обязывало имя Нейл. «Семерка» не несет абсолютно никакого скрытого смысла, сказал он мне, и именно это ему нравилось.
– Солнышко, – проговорила она, – разве не все мы хотим этого?
Я увидел, как Рэд работает инструментами, пытаясь достать пострадавшего.
«Черт, все равно это не то, что мне хотелось сказать».
– Недалеко. – Анна смотрела в тарелку, но ничего на брала.