Сердце сдавливает, появляется апатия… Равнодушие? Любовь? Что это такое?
Тихо поскрипывали колеса. Старая кляча, купленная по дешевке, безропотно тащила повозку, нагруженную нехитрым скарбом. Толлеус давно, очень давно не правил лошадью. На удивление получалось неплохо. Руки помнили, как держать вожжи, лошадка попалась смирная, погода хорошая — правь потихонечку, и никаких проблем. Старик даже повеселел.
— Когда будем освобождаться? — нетерпеливо прервала мои размышления Карина.
Целый день старик ломал голову, озабоченный проблемой вывода информации о своем состоянии в виде слов и цифр. В принципе, худо-бедно получалось чертить магическим щупом знаки не песке. Даже теоретически можно было заготовить плетения по количеству букв и, активируя их в правильной последовательности, писать 'слова'. Но это было очень сложно в реализации и требовало пространства для размещения оборудования размером с сундук. Не говоря уже о том, что песок — крайне неподходящий объект с точки зрения практики. Обычные же чернила не подходили с точки зрения Искусства. Как, скажите на милость, научить аурный щуп обмакивать перо в чернильницу, стряхивать капли, периодически проводить заточку пера, а потом убирать чернила обратно с дощечки? Самое обидное, что императорские указы писали искусники, причем совсем не чернилами. Но как — Толлеус не знал.
Фераччо дал подзатыльник сыну, когда тот споткнулся и оперся на корзину, слегка помяв ее. Пара прутьев выскочила из оплетки.
— Никос, Ник, ты в порядке? — лицо девушки было испугано и взволновано.