А я с самого раннего утра развел деятельность научно-технического характера. Забил на внешнеполитические моменты, на Иванова с его извечной подозрительностью и вообще на окружающий мир. Отправил Сергея с Геной за песком для опытов и, расчистив себе местечко потенистее, принялся за воплощение вчерашних идей. Тем более что с материалами вроде проблем не было, серебра, правда, маловато, всего килограмма два — в сданной Лешим заначке больше не было. Да камешков тоже раз-два и обчелся, тем более что заначка оказалась уж очень старая, и ни о какой огранке даже речи не шло — простая полировка. Да и из оправы пока выковырнешь — семь потов сойдет. Кстати, глаза окружающих, и в особенности Иванова, когда на разровненный песочек из мешка хорошую груду сребреников высыпал и вдобавок припечатал все это золотой шейной гривной, четырьмя браслетами и горсточкой серег, были уж очень удивленными. Все, конечно, сохранности невеликой, пока в земле лежали, деформировались сильно. Это, с одной стороны, дело упрощало, некоторые камешки сами выпали, но с другой — те, которые не выпали, из деформированных оправ пришлось выковыривать с применением лома и такой-то матери. Шучу, просто брал по браслету и, опирая его на бревно, кончиком ножа расшатывал оправы. Метод, конечно, не ахти какой, несколько камешков от такого обращения поколол. Но осталось тоже немало. В основном, как выразился Дух Чащи, лалы. Что это такое, хрен его знает, но по виду или гранат, или рубин. Целых восемь штук. Размер, правда, подкачал — самый большой камень два сантиметра в диаметре. Ну и еще четыре прозрачных камешка, вряд ли алмазы, скорее всего, просто горный хрусталь. Огранка всего этого великолепия не отличалась многообразием — отполировали, ну и ладно. Посмотрел, кстати, что случается с жемчугом при длительном хранении — какие-то черные катышки, рассыпающиеся при первом прикосновении. Наверное, все же жемчуг.