– Не будем. Ну его. Верчич, ты не улыбайся так, когда другие бегают.
Опытный водитель на дороге старается держаться подальше от машины с армейскими номерами. Потому что там за рулем сопляк, который хочет одновременно спать, есть и трахаться. Или это бухой прапорщик за добавкой едет – хрен редьки не слаще.
– Надо будет смотаться туда, посмотреть, как там люди живут, – сказал я на перекуре.
С офицерами прибыло несколько объемистых бумажных пакетов: там оказались картошка и лук. Афанасьев вручил мне на хранение две пачки масла. Я уложил провизию в шкаф.
– Манжета сильно травит, – объяснил Большой. – Надо менять.
На полигоне я до обеда работал на технике, а после обеда оформлял документы в штабе: Михайлов чертил, я печатал. Такой расклад всех устраивал, включая дедов – чем меньше я крутился среди молодых, тем им было спокойнее. Но тут я отрастил волосы почти как у черпака. Это был уже перебор. Деды взбесились.