Шнейдер позвонил мне в Москву и сказал: Олежка, ты отмщен, я накапал Петровскому, а тот шепнул начальнику штаба про эту историю с краской. А НШ как раз изгваздал мундир об стену. На ближайшем совещании он поставил Сиротина смирно и при всем честном народе орал на него так, что звенели стекла.
Местные, уже с нечеловечески изменившимися лицами, рассупонивают моторный отсек. Генерал заглядывает внутрь.
– Песню слышал Криса Кельми? Что это может означать – «Ночной Робин Гуд на бульваре Роз»?!
Прапорщик все разглядывал меня. Он видел, что к нему из ББМ явился не абы кто. Слишком длинные волосы. Зеленый, но радикально неуставной галстук, который надо завязывать. Вместо положенного деду кожаного ремня – двуслойный «партизанский». А на кителе я носил один-единственный значок, и тот комсомольский. Прапорщик сделал выводы.
– Говорит оперативный дежурный «Легенды» подполковник Майоров!
Наконец, «Пион» по умолчанию гораздо крепче к внешним воздействиям, чем ракетный комплекс, его трудно повредить. И снаряды у него тоже крепкие, запросто выдерживают падение с высоты два метра, да взрывателем об землю (никому не говорите, это военная тайна, мы сами случайно узнали, когда уронили). Боеприпас производится по вполне себе допотопной технологии, то есть он относительно дешев, несмотря на солидный калибр.