– Небольшой дружный коллектив, – заявил капитан, будто подслушав наши мысли. – В дивизионе меньше тридцати солдат и сержантов. Батарея – шестеро. На шестерых – свой комбат, представляете? Я сам комбат.
И целую неделю те деды, что поддерживают мою инициативу, пишут на исподнем всякие провокационные глупости. Когда дружно намалевали «Спасибо товарищу Брежневу за наше счастливое детство!» (поясняющий рисунок: ухмыляющееся солнышко с высунутым языком), и так продефилировали перед дежуркой, то сами немного испугались. Время было еще хмурое, перестройка за забором ощущалась, а в казарме – ничуть.
Забыл, как «переводили» Вову Тхя. Сам не застал, только слышал. То ли ему просто руку пожали, то ли перед отходом ко сну побили подушками.
Слава тебе, Господи, потом мы уехали обратно на зимние квартиры.
– Ты тоже редкая сволочь, но даже не пробуй, – повторил Верчич. – И вообще, Москва, поменьше залупайся. Тебе сказано было подстричься?..
– Сержант, закончили дискуссию! – приказал майор. – Потом разберемся. Ты огневую вызывал?