На следующий день я увидел нечто вообще из ряда вон выходящее: Арынов свалил наземь черпака и топтал его ногами. Черпак выл и жаловался, но не пытался сопротивляться.
Автор в роли помощника дежурного по части
Забор домучивали в свете автомобильных фар. Офицеры сгоняли прапорщика за водкой и заливали ею расстройство по бездарно прошедшему выходному. Деды сидели в кустах и поражались идиотизму происходящего. Раньше первое место в хит-параде армейского дебилизма занимал приказ ракетчикам посшибать на газонах все одуванчики. Мы с ними тогда чуть не подрались, когда увидели, как целая рота фигачит прелестные желтые цветочки ремнями. «Да нам самим противно это делать, – объяснили ракетчики. – Но командир сказал – чтобы газоны выглядели однообразно!». Ох, поганое слово «однообразно»! Армия – единственное место, где в него вкладывают положительный смысл.
А про гимнастерки – забудьте. Остатки есть на складах, но в них одевают разве что «партизан», да и то изредка. В гимнастерках может ходить дисбат, их могут использовать как рабочую одежду, но это частные случаи. Русский солдат гимнастерку больше не носит.
Тут меня позвали. Напрочь убитым голосом, от которого мне чуть не стало дурно.
Возможно, они даже сообразили, что в случае неповиновения я их действительно не трону.