Чертежники отнеслись к травме сержанта Ясакова с сочувствием. Поржали день, поржали другой – и успокоились. Но первая же попытка сменить Женьке пластырь закончилась истерическим припадком у Паши Гусева. Тот потом объяснил, что Ясаков ему, конечно, друг, но пускай как-нибудь сам, а то у Гусева руки дрожат от хохота.
сержанты и солдаты ББМ в разных непотребных ролях
Знавал я деятеля, умевшего спать стоймя. Ему только нужна была точка опоры. Если он мог хотя бы одним пальцем за что-то зацепиться, то лошадь изображал отменно.
Косяк попросил меня заткнуться. Ему было не жалко местных, он жалел себя.
Сабонис от обиды ремень мне укоротил по окружности лица и пряжку каблуком затоптал. Не помогло. И зажим на пряжке разжал я, и сговорчивей не стал.
– Тебя ведь больше не трогают. Ты их… Утихомирил.