Генерал спокойно так спрашивает: товарищи идиоты… То есть, виноват, товарищи офицеры, вы совсем идиоты? Ну правда, ну скажите. Интересно мне.
Как бы не так. Если вы услышали от военного слово «штатский», перед вами фальшивый военный. Американский шпион, наверное, да и тот недоучка. Настоящий военный говорит: «гражданский». И никак иначе. «Гражданский» – общее определение для всех невоенных.
Я стоял под снегом и думал – помню, как сейчас, – что вернусь в бригаду совершенно другим. Что-то произошло со мной на этих учениях. Несколько дней относительной свободы вытолкнули меня в другое измерение.
– Ну, вот мы ее растащим, а тут хозяева приедут.
Афанасьев критически оглядел свое воинство, прикидывая, чем бы его занять. Задача выглядела непростой. Послать меня или Косяка на поиски кухни было боязно: вдруг потеряемся. Приказать «навести порядок на территории» – глупо, какой тут порядок. Оборудовать согласно Уставу отхожее место? Нема дурных им пользоваться, здесь же песок, над ямой присел – считай, упал в нее. А если… Ну, что вам сейчас в голову взбредет, товарищ майор?
– Да как обычно. Разбито стекло на лестнице, не горят две лампы в коридоре, сломано электрополотенце в туалете, на двери пятой комнаты нацарапан косой крестик.