– Авангард, – оценил Шнейдер. – Кто, ты говорил, твоя мама?
– Смотреть, не заглохла ли эта адская машина, – сказал Афанасьев. – А теперь брысь отсюда, ты пока не нужен.
– Вася, мать твою, ты прямо как сержант в учебке. «Ускорить готовность», сам-то хоть понимаешь, что говоришь?
– Майор К. послал меня рубить дрова. Приказал найти людей, найти пилу, найти топор…
К осеннему призыву стало известно, что за моей воинской судьбой ненавязчиво проследят. Ничего особенного, просто зададут направление. И сидя «на угрешке», я не боялся отправки в тьмутаракань, Камрань или Нахичевань. Правда от первого взгляда на армию было впечатление, что здесь полный кабак, и если тебя не водит за руку полковник, случиться может всякое. Ведь едва не забыл обо мне военкомат. Еще пара дней, и пришлось бы самому к ним стучаться: ау, отправьте Родине служить. И фраза капитана: «Студенты, роскошные парни, служить не хотят», была тем, на чем вся армия держится – «отмазкой», оправданием своей беспечности.
У нас тут же в мозгах дружно щелкнуло: чем меньше часть, тем меньше дедовщина. Армейский стереотип.