– Пойди найди Суслика, – сказали мне, – в казарму его позови.
Я свою хабэшку, скромную, с одним лишь комсомольским значком, слегка расстегнул. Показался свитер, который мне одолжил, скорее даже навязал, чтобы я не простудился, связист Генка Шнейдер. Казарма сглотнула еще раз.
– Жалоб нет. Но у меня аллергия на пенициллин.
Честно говоря, вопросы питания себя, любимого, волновали меня сейчас в последнюю очередь. Я отдыхал от казармы. Впитывал запахи леса. Представлял, каково будет забраться на крышу машины, когда стемнеет – и глядеть в бездонное украинское звездное небо.
– Я вылезти через башню хотел, и тут люк расстопорился. Как даст мне по башке! Я сознание и потерял. Вот, если бы не вы, не знаю, когда бы очнулся…
Афанасьев, лежа животом на карте, сказал, что сегодня не до разносолов с развлечениями, дел по горло, и кстати, мне не стоит особо расслабляться, поскольку завтра я вступаю в игру.