– Хватит, – сказал он. – Верчич и Кононенко! Останетесь тут. Вдруг кто-нибудь шибко умный явится грабить нашу огневую. Скажете, что здесь ББМ стреляет. Если это не поможет, в драку не лезьте. Прыгайте в машину, дуйте полным ходом в лагерь, и там доложите. Пока отдыхайте, мы вам обед сюда привезем. Вася! Зачехляйте казенную часть, поехали обедать.
Третья банка вздулась основательно. Я тюкнул по ней топором. Раздался громкий хлопок. Проходившие мимо солдаты бросились врассыпную. Отвратительно пахнущее розовое мясо образовало купол гарантированного поражения радиусом около трех метров. Максимальный разлет ошметков оценили потом метров в десять. А в эпицентре взрыва стоял ваш покорный слуга – с топором в вытянутой руке.
– У меня требование к помощнику дежурного одно, – сказал Кудинов, заступая на пост. – Чтобы пепельница была очень большая и всегда под рукой.
Олеги переглянулись, и мне стало их жалко.
Воцарилось молчание. Общественность, скрипя мозгами, осмысливала намек.
– А чего Сабонис? – спросил Зозуля, подавая Олегу шлемофон. – У него Минотавр вообще с ногами из люка выскакивал!