Это добрый и святой дом! Здесь некому залезть под юбку! Вон!
– Я всегда знал, что неправильно живу, – ответил я. Набрался сил и в глаза Хелен глянул. – Такая уж моя судьба. В грязи родился, в грязи жил, в грязи и умру! Никогда не отмыться. Только я знал, есть еще и другая жизнь, чистая и светлая. Кому за свои заслуги дана, кому за предков высокородных. И там все не так. Там уже цветут райские сады, что Искупителем по всей земле обещаны. Там платьица белые, стихи красивые, мысли праведные. Честь и сила. Добро и любовь. Только это не мой мир. Потому и презрение это…
Самым бодрым из спутников казался Комаров. На мой вопрос он безропотно кивнул, и вскоре мы уже сидели под деревом, чуть отойдя от навеса со спящими товарищами.
Или, напротив, знает? Но комедию устраивает?
– Руссиец прав, Ильмар. Мы слишком долго испытывали терпение Державы. До границы не столь уж далеко, лихой эскадрон дойдет до Крайовы за несколько часов… Только бы эти двое не передрались по пути!
– Довольно! Вы меня убедили. Все правы. Сударь, вы можете добыть для нас документы? Для всех нас, те бумажки, с которыми мы едем от границы, слишком уж отдают липой.