Ты сказал «не поднимите отныне друг на друга смертоносного железа». Но убивать можно не только железом, годится и бронза, и удавка, и голые руки. Ты сказал «даже дюжину кто положит, все равно передо мной чист, если чистосердечно раскается». Но не о раскаянии мы услышали, только о дюжине.
Ох немного ему осталось на этом свете, совсем немного… И все чудеса епископа ему не помогут – от старости нет лекарств.
– Не захочет Маркус в Вест-Индию ехать, – сказал лекарь.
По стенам не забраться, до люка не допрыгнуть…
Неужто я всерьез размечтался об озарении свыше?
– Вам – нужно… – с улыбкой ответил Комаров. – Вам, Ильмар.