— Ложись! — дернул меня Шурик, и над головами пронеслась короткая очередь трассирующих пуль.
— Брейк. — Жан махнул ладонью перед лицом напрягшегося Ворона.
– Так и скажи, что официантку клеить собрался, – рассмеялся Шумов и начал раздеваться.
Впрочем, углубиться в лес все же пришлось: когда обходил разбитый в поле у дороги Лудино-Город лагерь Патруля. Если командир отряда не полный лопух — а что бы ни думали рядовые, таких у нас раньше не держали, — должны там и секреты, и мобильные разведгруппы быть. А мне с бывшими коллегами сейчас встречаться совсем ни к чему. Противопоказано это для моего душевного спокойствия и здоровья организма в целом. Было, конечно, искушение хоть одним глазком взглянуть на лагерь: как они там обустроились? Но искушения на то и даны нам, чтобы их преодолевать. Любопытство, как говорится, кошку погубило. Не хочу…
Утро раннее, Форт только просыпается. Еще не видно непременных попрошаек, шлюх, кидал и прочей пены, которые заполняют улицы каждый летний день. Только продирают глаза дворники, уличные торговцы и разносчики всего и всея. Досыпают последние часы работяги и служащие, если, конечно, им сегодня было не в ночь. И лишь ночная смена Дружины наматывает последние километры перед возвращением в околотки. Я решил никуда не спешить и пройтись в свое удовольствие. Хорошо-то как! Когда на улицах никого, почти можно поверить, что это нормальный мир. Но только почти…
— Очнулся, говорю? — потеряв терпение, пихнул меня ботинком под ребра обладатель смутно знакомого голоса. Точно ведь раньше пересекались…