Мой добрый патрон, не в силах уснуть, с нетерпением ждал прихода следующего дня. Утром он пошлет за мной, а я буду уже далеко. Он начнет поиски. Тщетно. И почувствует себя покинутым, свою любовь отвергнутой. Он будет страдать, быть может, отчается. Я подумала и об этом. Мои пальцы потянулись к ручке, но я отдернула их и проскользнула дальше.
– Он все принесет в жертву своему давнему решению, – сказала она. – Родственные узы и чувство даже еще более могучее. Сент-Джон держится невозмутимо, Джейн, но он просто скрывает лихорадку, снедающую его изнутри. Возможно, вам он кажется мягким, но в некоторых вещах он неумолим, как смерть. А хуже всего то, что совесть не позволяет мне отговаривать его от необратимого решения, и, разумеется, я даже на миг не могу его осудить. Верное, благородное, истинно христианское решение, и все же оно сокрушает мне сердце. – На ее прекрасные глаза навернулись слезы, а Мэри ниже наклонила голову над шитьем.
К этому времени я боялась произнести хоть слово. Сердце у меня разрывалось.
Какой тихий, жаркий, бесподобный день! Что за золотая пустыня эта вольно раскинувшаяся пустошь! Всюду – солнце. Если бы я могла жить ею и в ней! Я увидела, как по камню пробежала ящерка, я увидела пчелу на кустике черники. С какой радостью в эту минуту я превратилась бы в пчелу или в ящерку, чтобы обрести тут постоянный приют и пищу. Однако я была человеком с человеческими потребностями и не могла медлить там, где им нельзя было найти удовлетворения. Я встала, я поглядела на мое покинутое ночное ложе. Будущее казалось безнадежным, и я пожалела, что в эту ночь мой Творец не призвал к Себе мою душу, пока я спала, что эта усталая бренная плоть, освобожденная смертью от новых гонений судьбы, не осталась тихо истлевать во прах, чтобы в вечном покое смешаться с землей этого дикого безлюдного места. Однако жизнь меня не покинула, а с ней – и все ее требования, страдания и обязанности. Я должна была влачить это бремя: найти удовлетворение насущным нуждам, страдания переносить, обязанности исполнять. И я отправилась в путь.
– Боюсь, она меня прикончила, – ответил тот еле слышно.
– Нет, – сказала она, – мы служанку не держим.